Иллюзия совместной жизни

Вначале было слово, и слово это было — «согласен», скрепленное, как кровью, чернилами и шампанским. Два капитана встали на мостик, и понеслась шлюпка по волнам.

Увы, брачные корабли до старости почти не доживают. Всё против флота. Надо продолжать плавание, но то паруса рвутся, то винты вязнут в сетях, то капитаны пропадают во мраке портовых кабаков.

А еще айсберги, подводные течения, рифы и обаятельные пиратки. И в результате на плаву остаются только толстокожие броненосцы, которым все нипочем, и «летучие голландцы» — корабли-«семейные призраки».

Сохранение иллюзии семьи стало чуть ли не нормой. «Меня настораживает, что это явление стало обыденностью в нашей жизни, — с сожалением констатирует директор центра «Удивляндия» психолог Мария Луцкая. — Понимание сути семьи в обществе деформировалось. Многие пары продолжают существовать вместе, не разводясь, но при этом лишь номинально сохраняют статус семьи, а на деле идут по жизни параллельными, не пересекающимися курсами».

Большинство из тех, кто продолжает жить в семье как на галерах, откровенно боятся. Им кажется, что развод приведет к невосполнимым потерям. И, по мнению психологов, часто выдумывают себе ложные причины, чтобы не спускать с флагштока семейный флаг. Женам в подробностях известны и наши мнения о начальстве и друзьях, и мелкие страстишки, и финансовые возможности, и расписание смены белья. Наш страх, что все всплывет после разрыва, как багаж с затонувшего корабля, — это отказ верить в порядочность человека. Ожидание шантажа. Мерещится нам призрак жены — выдающегося стратега, для которого при разводе цель обязательно оправдает средства. И никто не задумывается, откуда у них силы и средства на такие войны? Да и хотят ли женщины войны?

Каждое утро по пути к метро он непроизвольно чуть притормаживает у загса. Лет 9 назад он выкурил здесь три сигареты, прежде чем зайти и отдать заявление. Уже 5 лет мечтает либо изобрести машину времени, чтобы исправить сделанное, либо найти нежное письмо от ее одноклассника и, укорив в измене, гордо ступить на пьедестал одиночества. А что сын? Любви к нему с годами все больше, и, конечно, он сделает для него все, что сможет. Вот только она может уехать к родителям в другой город, прихватив ребенка. И кто знает, позволит ли встречаться?

Наслушавшись рассказов о богеме, где ради денег стервы делают оружием детей, мы наших нелюбимых жен рисуем мрачными тонами, пытаясь оправдать свой страх и лень.

Он и не знает, что с родителями у нее далеко не радужные отношения. Что виртуальный роман с одноклассником умер, не начавшись. Что больше всего ей нравятся недорогие платья, которые шьет подруга, а тревожит ее не безразличие начальника, а вид мужа, нервного вечером и блаженно затягивающегося сигаретой у подъезда утром. И пятничный его блеск в глазах, и субботний «клубный» запах его одежды, смешанный с перегаром и отголосками дешевых духов, все говорит: он меня больше не любит. Но разве это повод не варить в понедельник кашу ему на завтрак? Может быть, не разведется? Ведь 9 лет, и любит сына, и сделает для него все, что сможет. Но пусть решает сам. В конце концов, кто из нас мужчина?

«Я убеждена, что никогда дети не останавливали мужчину от развода. Он может говорить это любовнице, чтобы объяснить, почему не может на ней жениться, или родным, или самому себе. Но это не причина для сохранения иллюзии. Это — отговорка. Можно не быть супругом, но быть прекрасным папой. И наоборот», — таково мнение Марии Луцкой, и с ним трудно спорить.

Если много лет назад он умудрился уложить ее в постель, то что мешает с таким же обаянием уговорить встать и остаться родственниками по линии сына? А то, что секс с женой плохой, так в этом, по его мнению, виновата сама жена, хотя врач-сексолог Игорь Поперечный не раз говорил: «Постоянная тревога не позволяет мужчине расслабиться и получать удовольствие. Нестабильная эрекция, короткий или наоборот слишком затяжной половой акт — это в подавляющем большинстве случаев не проблемы с потенцией. Это проблемы с психикой».

Съев магазинные пельмени, он впервые за все годы брака взял в руки ручку. И начал делить 26 менеджерских тысяч. Быстро понял, что делить нечего. Если сложить алименты и моральное спокойствие, то выходило, что при разводе пельмени останутся, а вот почти пол-зарплаты придется отдать. Жить надо будет на отшибе или у родителей и устроиться еще на одну работу. «Да что я — себе бабу, что ли, не найду?» — задумывается он, и пепел от сигареты падает на обтянутое старой майкой брюшко. За окном темно и холодно. В стекле отражается лысеющая голова. «Ладно, подожду еще», — думает он и вдруг вспоминает, как приятель рассказывал, что прыщавая официантка из любимого бара сняла квартиру неподалеку: «Надо будет заехать как-нибудь».

Помышляя о разводе, мы делим в уме не зарплаты, а надежды и мечты на лучшую жизнь. И жены редко мешают эти чаяниям, поскольку дальше пятничных пьяненьких блондинок и криков «Тагил!» в Турции ни ветер в паруса не дует, ни фантазия не распространяется.

Расплата за вечное движение по ветру и желание постоянно обходить острые камни придет обязательно. Сомнения в душе, как вода, заполняющая трюмы парохода, либо разорвут судно, либо отправят на дно. Станет ясно — виноват капитан. Молчал, ни с кем не советовался, считал себя умнее всех. И еще неизвестно, что лучше в этот момент — сгинуть в пучине или быть преданным позору и испытать всю тяжесть мести экипажа. Остается только надеяться, что кто-то в этот момент бесплатно бросит спасательный круг, и он не попадет в голову и не станет новыми кандалами.